17 марта 2211 года 3:00 по местному времени

- Увидимся! – Сани Джексон махнул рукой на прощание такому же, как и он, немного пьяному приятелю и опустился на мягкое заднее сидение такси. Хлопнула дверца.
Разноцветные огни казино Черный Джокер расплывались перед глазами, превращаясь в радужные пятна.
- Добрый вечер. Меня зовут Эдвард. Куда едем? – спросил таксист, обернувшись к пассажиру, и Сани привычно отчеканил адрес, ни разу не запнувшись. Этим вечером ему не везло, но удача, как известно, девка блудливая, сегодня ходит с одним, а завтра милуется с твоим врагом. Сани не жалел. Достав из-за полы кашемирового пальто флягу, Джексон открутил крышку, сделал хороший глоток.
За окнами один за другим мелькали широкие, ярко освещенные проспекты, высотные здания развлекательных центров и респектабельных отелей. В глазах рябило. Виски жег нёбо. Сегодня Сани возвращался домой рано. настроения кутить дальше не было.  Обычно он гулял до утра.  Если выигрывал, то цеплял девочек, обязательно двоих, под утро засыпал на груди у какой-нибудь смазливой блондинки или брюнетки. Во сне сопел и причмокивал.
На выезде из района Терпсихора белый седан с шашечками остановился на красный свет. Водитель барабанил по рулю в такт шуршащей по радио музыке. Сани глянул в окно. Потер стекло ладонью. Почти пустая улица, свободная дорога, клубящаяся в просветах между зданиями темнота, калейдоскоп неоновых вывесок. Это хорошо, думал он, быстрее доедем. Джексон устало вздохнул и, запрокинув голову, откинулся на спинку сидения.
Доехать домой благополучно ему не было суждено. На повороте на улицу Единения  под колеса седана  кинулась какая-то тварь. Водитель рефлекторно ударил по тормозам, и Джексона буквально кинуло к переднему креслу.
- Твою мать! – выругался водитель, который, если бы не ремень безопасности, расшиб лоб о приборную доску. Сани намертво вцепился в спинку переднего сидения.
- Что там? – хрипло спросил Джексон.
- Сейчас посмотрю. Наверное, собака.
Эдвард отстегнул ремень, открыл дверцу и, кряхтя, выбрался из машины.
Темная тень накрыла его со спины.
До Джексона сначала не дошло, что произошло, потому что таксист не успел крикнуть. Когда искаженная гримасой не то боли, не то голода, отдаленно напоминающая человеческое лицо, морда оказалась рядом с лицом Сани, предпринимать что-либо было уже поздно.
Фляга выпала из ладони Джексона, расплескивая виски на резиновый автомобильный коврик.
Следом брызнула светлая, артериальная кровь.
Тварь была большой и голодной. Твари было адски больно. Сдирая кожу с глотки господина Джексона, разжевывая розовую трубку трахеи, людоед тихонько поскуливал. Мясо и плева имели слабый алкогольный привкус. Вживленный в мозг микрочип заставлял его чувствовать боль даже в момент утоления голода, а потому есть хотелось еще и еще.
Тварь, обладающая примитивным разумом, жадно вырывала плоть, вместе с клоками одежды, как ребенок выбирает самые вкусные куски торта, стремясь съесть как можно больше и попробовать абсолютно все. Наконец, сыто отрыгнув, зверь выбрался из салона белого седана и, ухватив за ногу начавшего остывать бедолагу Эдварда, короткими перебежками, прячась в тени домов, направилась на зов. Звук, не слышный человеческому уху, звал тварь домой.
Тварь не могла объяснить, где находится этот дом, но там ненадолго становилось не больно.
Позднее Эдвард остался лежать в двумя кварталами дальше от брошенной машины. За исключением свернутой шеи и вывихнутой руки, мертвец остался почти нетронутым. Господину Джексону повезло меньше: он лишился нескольких значительных кусков мяса.

Уже через четыре часа, в семь утра, весь полицейский департамент Метрополиса стоял на ушах.  Офицер Оул, нашедший обезображенный труп Сани Джексона, судорожными глотками запивал успокоительное.  В кабинете начальника участка непереставая звонил телефон. За десять лет службы Оул повидал всякое, но чтобы на хорошо патрулируемых улицах кто-то жрал пассажира прямо в машине, не отходя от дороги, - впервые. И все бы ничего, если бы этот случай был единичным. Этой же ночью около двух часов в Городе Солнца, в районе Дистопии произошло нечто подобное. Жертвой стала тридцатипятилетняя Клаудия  Уайт, уличная проститутка. Ее нашли лежащей рядом с домом. Кто-то разворотил женщине грудную клетку и полакомился внутренними органами. Вывороченный кишечник тянулся по влажному от ночной росы асфальту еще пару метров. Если ее смерть шлюхи из Города Солнца можно было замять и забыть, то страшную гибель журналиста газеты Вайдворд Сани Джексона скрыть уже не удастся… В восемь тридцать утра личный секретарь положит отчет о происшествиях на стол канцлера Метрополиса. Металлический привкус крови рассеется на рассвете, когда уличные рабочие, усердно поливая из шланга, очистят от крови и острых крошек раздробленных костей асфальт.